Бродячее издевательство:)
Мне до жути хочется грозы. Я хочу гулять под грозой.
Чтобы вымыло, выдуло и выжгло все безумство из моей головы. Чтобы вынесло все к чертям собачьим, кошачьим, змеиным и прочим.
Я хочу!
Хочу, чтобы стало темно, будто поздней ночью. Чтобы черные жуки туч склубились вокруг, потрясая пузатыми животами и гремя блестящими браслетами.
Тогда безумным станет окружающее, а я смогу тихонечко завыть и стать дождем, стать мокрым асфальтом дороги, стать фонарями - линялыми железяками, стать проводами - искрящимися и поникшими, стать жесткими ветвями деревьев, стать всем и исчезнуть.
Исчезнувшие же ни о чем не думают, нэ?
Исчезнувшим же все равно?
А вот успокоюсь, перебешусь и снова примусь за кропотливое сотворение чудесных светофорчиков по линиям сбывшихся и несбывшихся судеб.
Фрай писал, что каждый взрослый хоть один раз выл вечером о своем несбывшемся.
Тогда я - четырехлетнее дите - уже перевыполнила план для всего местного населения.
А ведь я оптимистка. Странно, да?
Страно мне самой читать этот бред, но еще удивительней, что я не могу остановить руки, которые его пишут. Они чужие, предательски завоевавшие себе право на свободу слова, они сами решают, чему быть воплощенным, чему не быть, а я только наблюдаю, как на экране появляются новые черные полосочки, кружочки-крестики и всякая дребедень. Знаю ли я смысл их или просто любуюсь на штриховую грамоту, которой, кажется, совсем не обучена?
О Богиня...
Безумна дочь твоя, или же наоборот, слишком разумна?
Нет никакой разницы, по сути, нет никакой разницы.
И не было никогда.
Чтобы вымыло, выдуло и выжгло все безумство из моей головы. Чтобы вынесло все к чертям собачьим, кошачьим, змеиным и прочим.
Я хочу!
Хочу, чтобы стало темно, будто поздней ночью. Чтобы черные жуки туч склубились вокруг, потрясая пузатыми животами и гремя блестящими браслетами.
Тогда безумным станет окружающее, а я смогу тихонечко завыть и стать дождем, стать мокрым асфальтом дороги, стать фонарями - линялыми железяками, стать проводами - искрящимися и поникшими, стать жесткими ветвями деревьев, стать всем и исчезнуть.
Исчезнувшие же ни о чем не думают, нэ?
Исчезнувшим же все равно?
А вот успокоюсь, перебешусь и снова примусь за кропотливое сотворение чудесных светофорчиков по линиям сбывшихся и несбывшихся судеб.
Фрай писал, что каждый взрослый хоть один раз выл вечером о своем несбывшемся.
Тогда я - четырехлетнее дите - уже перевыполнила план для всего местного населения.
А ведь я оптимистка. Странно, да?
Страно мне самой читать этот бред, но еще удивительней, что я не могу остановить руки, которые его пишут. Они чужие, предательски завоевавшие себе право на свободу слова, они сами решают, чему быть воплощенным, чему не быть, а я только наблюдаю, как на экране появляются новые черные полосочки, кружочки-крестики и всякая дребедень. Знаю ли я смысл их или просто любуюсь на штриховую грамоту, которой, кажется, совсем не обучена?
О Богиня...
Безумна дочь твоя, или же наоборот, слишком разумна?
Нет никакой разницы, по сути, нет никакой разницы.
И не было никогда.